«Прошла молчаливой тенью…»

К 1898 году И.А. Бунин был уже хорошо известен читающей публике. В 1897 году издательница О.Н. Попова выпустила в свет первую книжку его прозы «На край света и другие рассказы». Иван Алексеевич, поселившись в столице, знакомится с Н.К. Михайловским, А.П. Чеховым,
В. Я. Брюсовым, К. Д. Бальмонтом. Но вдруг неожиданно замолкает на целых два года. Позднее он так это объяснял: «Сам чувствуя свой рост и в силу многих душевных переломов, уничтожал я тогда то немногое, что писал прозой, беспощадно; из стихов кое-что (то, что было менее интимно, преимущественно картины природы) печатал, довольно много переводил — чужое было легче передавать».

Солнечный удар

Итак, шел 1898 год. Двадцативосьмилетнего Бунина пригласил к себе на дачу в Люстдорфе, недалеко от Одессы, литератор Федоров. И вот однажды сюда приехали Николай Петрович Цакни и его жена Элеонора Павловна. Он был известным издателем, выпускал газету «Одесское обозрение». Когда-то примыкал к народовольцам, был арестован, сослан. Но вскоре понял, что революция не его дело. Умерла первая жена Цакни. И в Париже, куда Николай Петрович бежал из ссылки, он познакомился с Элеонорой Павловной. Светская красавица, некогда бравшая уроки пения у самой Полины Виардо, мечтавшая об оперной сцене, она владела не одной десятиной земли. К тому же виноградники приносили ей солидный доход. Элеонора Павловна, которую называли Эли, была уже в том возрасте, который именуют бальзаковским.

Иван Алексеевич вскоре познакомился с четой Цакни. А чуть позже Бунин стал чувствовать на себе взгляды Эли, что были красноречивее всяких слов. Она часто стремилась увлечь Ивана Алексеевича в уединенное место, упоенно рассказывая ему о Париже, Ницце, Каннах. На прощание позвала писателя к себе на дачу. Иван Алексеевич принял приглашение дамы. Назревал роман. Дачный. Но здесь, в гостях, он встретил дочь Николая Петровича от первого брака Анну. Увидев девушку, Бунин был поражен ее красотой. Она словно сошла с древнегреческой фрески. Это в самом деле был для Бунина «солнечный удар». И наш земляк попросил руки красавицы. Отец не возражал. «Да я-то тут, дорогой, причем? — сказал он. — Это, если не ошибаюсь, дело Анны Николаевны. А что касается меня — я, вообще, ничего против не имею».

Вскоре произошло объяснение с Анной Николаевной. Естественно, о намерении Бунина стало известно и мачехе невесты. По словам Ивана Алексеевича, Эли его «до неприличия возненавидела». Именно она настояла на венчании молодых в церкви Сретения.

Жених был не очень обеспеченным человеком. Словно насмехаясь над ним, Элеонора Павловна оплатила не только венчание, купила падчерице дорогое подвенечное платье, но и наняла шикарную свадебную карету. А жених в храм пришел пешком. Впрочем, обряд венчания его мало занимал. По словам жениха, когда закончилось венчание, он вместе с тестем-атеистом, увлекшись разговором, просто ушел из храма и забыл о гостях и даже о жене. Такие воспоминания Иван Алексеевич напишет в марте 1933 года.

Но писатель покривил душой. На самом деле на свадьбе разразился настоящий скандал. Во время застолья вино лилось рекой. Гости были уже изрядно пьяны. И вдруг Федоров что-то пошептал на ухо невесте. Анна Николаевна передала жениху его слова: «Федоров считает, что ты женишься на мне из-за денег». Иван Алексеевич был взбешен. По воспоминаниям очевидцев, он напоминал ­Отелло. Кричал, высказал всё, что думает о Федорове, а затем закрылся у себя в комнате. Невеста рыдала. Гости стали потихоньку расходиться. Только виновник скандала Федоров, будучи в хорошем подпитии, улегся отдыхать с женой Лидией в постель, предназначенную для… новобрачных. Утром наступило похмелье. Все просили прощения друг у друга, клялись в вечной дружбе.

В Одессе чета Буниных задержалась ненадолго. Они посетили Париж, а затем жили в Петербурге и Москве. Здесь Анна Николаевна познакомилась с Чеховым, Короленко. Часто их посещал и молодой Максим Горький.

Такие разные люди

Он был старше Анны на десять лет. Но не возраст стал помехой их семейной жизни. Они оказались разными людьми. Он хотел творить, хотел, чтобы окружающие, а жена и подавно, оценили его литературные дарования. Вскоре начал упрекать Анну в неспособности разделить его интересы и идеалы. А она укоряла мужа в черствости, в бездушии.

На склоне лет, когда Бунина уже не будет в живых, Анна Николаевна вспоминала, что она мечтала выезжать в свет, учиться вокальному пению, рвалась на сцену, думала стать художницей. «Я была слишком красивой и слишком живой. Мне нужно было как можно больше уделять ему внимания. Часто отрывала его от работы. Потихоньку копилась досада, недовольство друг другом. Ивану Алексеевичу нужна была другая жена, готовая полностью посвятить себя ему, его творчеству… А я была очень молода и хотела жить…» А некоторые знакомые писателя, да и сам Бунин винили в охлаждении и Элеонору Павловну, которая якобы строила козни молодой чете.

Иван Алексеевич потом уверял, что особой любви к Цакни он не испытывал. Это было неправдой. Вот, например, строки из его письма старшему брату Юлию Алексеевичу: «Чувствую ясно, что она (Цакни — В.Е.) не любит меня ни капельки, не понимает моей натуры. Так что история обыкновенная донельзя и грустна чрезвычайно для моей судьбы. Как я ее люблю, тебе не представить. Дороже у меня нет никого».

Задолго до того Иван Алексеевич был на грани помешательства, гибели. Его роман с дочерью врача из уездного городка Орловской губернии Варварой Пащенко закончился полным фиаско. Ее отец был против женитьбы, и они жили в гражданском браке, без венчания. Но вскоре Пащенко покинула Ивана Алексеевича. Тогда его поддержали братья Юлий и Евгений. Бунин сумел одолеть депрессию.

Но на сей раз он сам покинул Одессу, оставив Анну Николаевну. А она была на пятом месяце беременности. В августе 1900 года у нее родится сын, которого она назовет в честь отца Колей. Однако в январе 1905 года он умрет то ли от менингита, то ли от скарлатины. Неизвестно, видел ли своего сына Бунин. Но, как утверждают очевидцы, он всегда носил с собой фотографию рано умершего ребенка и на смертном одре, глядя на снимок, мысленно простился с ним.

Но вот молодые романы и привязанности писателя остались позади. Иван Алексеевич встретил наконец ту самую «единственную и неповторимую», свою женщину — В.Н. Муромцеву. Что, правда, не помешало ему ввести в дом и любовницу — Галину Кузнецову.

А Анна Николаевна, тяжело пережив потерю сына, потихоньку выбиралась из депрессии. Она стала выходить в свет, еще была молода и красива. Вышла снова замуж за потомка адмирала Иосифа Дерибаса, построившего город Одессу и порт.

Александр Михайлович Дерибас был человеком образованным, возглавлял научную библиотеку в Одессе. В 1913 году, к 300-летию дома Романовых, он издал книгу «Старая Одесса». Анна Николаевна вновь вращается в кругу писателей, поэтов. Этот образ жизни не слишком изменила даже революция.

Однако в 1937 году был арестован и расстрелян сын Александра Михайловича от первого брака. И сердце отца не выдержало. Анна Николаевна осталась одна. Ее все забыли. Умерла она в конце шестидесятых годов прошлого века в доме престарелых, ненадолго пережив Бунина. Одна поэтесса посвятила ей стихотворение:

Прошла молчаливой тенью

Сквозь время свое и пространство.

Осталось намёков сплетенье

И фактов сухих постоянство…

Образ Анны Николаевны Цакни И.А. Бунин увековечил в своем автобиографическом романе «Жизнь Арсеньева».

Липецкая газета, Виктор Елисеев

Источник